Фото:
Karelia.news
Озеро Сяргозеро. Фото автора
Журналистское расследование портала «Карелия. Ньюс».
Жители Карелии знают, что появление на водоеме форелевого хозяйства практически всегда приводит к экологическим проблемам. Это знают и рыбаки-любители, которые замечают изменения в уловах, и жители деревень, рядом с которыми расположены хозяйства. Взрослые не разрешают детям купаться там, где недалеко работают форелеводы, воду из такого водоема перестают использовать для приготовления пищи.
Сами форелеводы активно отстаивают позицию, что выращивание форели при правильном подходе не вредит экологии. Позиция власти при этом всегда одна и та же — поддерживать развивающееся направление.
Форелеводство — ключевая отрасль карельского сельского хозяйства. До недавнего времени 70 процентов всей форели России выращивалось в Карелии. Это чуть больше 20 тысяч тонн в год. Но в 2018 году форелеводы Карелии побили рекорд — вырастили более 28 тысяч тонн. На Международном форелевом форуме, который прошел в Петрозаводске на прошлой неделе, прозвучала новая цифра — от 85 до 90 процентов всей российской форели теперь выращивают в Карелии. То есть практически вся.
Задача, которую ставят власти, превысить отметку в 30 тысяч тонн в год. Для сравнения в Финляндии, которая значительно больше нашей республики, выращивают порядка 12 тысяч тонн.
Что скрывают форелеводы, о чем недоговаривает власть, почему местные жители, на чьи озера приходят форелеводы, через какое-то время начинают с ними воевать? Об этом журналистское расследование портала «Карелия. Ньюс».
Плотвиное озеро
Чуть более 100 километров по грунтовой дороге от Медвежьегорска и 260 от Петрозаводска на север. Деревня Сяргозеро расположена на берегу одноименного озера в Медвежьегорском районе Карелии. Озеро с плотвой, плотвиное озеро — таков перевод названия, где карельское (и финское) слово «сярги» (плотва) соединилось с русским «озером».
Местные говорят, что деревне более 500 лет. Удивительное по красоте место — где-то каменистые берега, где-то песчаные пляжи, тростник, домики и баньки на берегу. Озеро хоть и небольшое — площадь всего 11 квадратных километров, а максимальная длина 5 км — но далеко не ламбушка, как в Карелии зовут маленькие водоемы. Средняя глубина шесть метров, максимальная — 20. Оттого и рыбное оно — с таким-то водным рельефом. В нем обитают не только привычные лещ, окунь, щука, язь, и, конечно, плотва, но и ценные сиг и ряпушка.
Озеро интересно не только своими пейзажами и глубинами, но и кристально чистой водой. На большинстве карельских водоемов вода темная, мутная, а здесь — аквариум. Не хуже родниковой, а может и лучше, всегда с гордостью говорили местные.
Именно эта вода и привлекла еще в начале 2000-х первых форелевых миссионеров, назовем их так. Места тихие, экология на уровне, а главное — вода. Форель, пусть и садковая, рыба капризная, в болоте расти не будет. Ей чистоту подавай. Сяргозеро — идеальное для этого место.
В 2006 году прошли первые слушания по вопросу организации в этом озере форелевого хозяйства компанией «Онежская форель». Правда, почему-то прошли они в поселках Паданы (Сяргозеро относится к Паданскому сельскому поселению), а также в Ахвенламби и Шалоговаара (на местный манер Шалговары), но не в самом Сяргозере. Время тоже было выбрано не самое удобное — декабрь. Зимой в деревнях живет мало людей. Основное население — летнее. Жители Сяргозера уверены, что специально так сделали, чтобы шума не было.
Форелеводы в итоге пообещали помогать деревням, отсыпать дорогу, провести телефон, помочь организовать православную общину, взять на работу местных жителей (протоколы тех слушаний с подписями людей есть в распоряжении редакции). Большинство участников слушаний, по большей части не жителей Сяргозера, в итоге проголосовали «за».
От слов до дела прошло еще пять лет. Форелевое хозяйство OOO «Онежская форель» открылось в Сяргозере в заброшенной деревне Соснов Наволок на полуострове, только в 2011 году. Компания не обманула и взяла на работу местных жителей близлежащих деревень, преимущественно карел. Управляющим в хозяйстве назначила Юрия Кондроева, жителя Сяргозера. Началась новая жизнь озера. Жизнь с садковой форелью.
Будет взрыв
Гром грянул в 2018 году. Если точнее, то даже чуть раньше. В 2017 году был сход местных жителей, где люди решили, что форелеводы убивают их озеро и очень осложняют им жизнь. В 2018 году написали гневное обращение, пригрозили социальным взрывом и отправили письмо во все возможные инстанции, потребовав избавить их от соседства с форелеводами.
Вот текст письма:
Итак, нас возмущает факт серьезного вмешательства форелевого хозяйства в экологию нашего любимого озера Сяргозера. Сяргозеро всегда имело чистейшую прозрачную воду, которую местные жители смело употребляли без кипячения. Сегодня мы уже начали кипятить данную воду. У нас есть все основания опасаться дальнейшего ухудшения экологической ситуации на водоеме, поскольку мы видим, что предприятие продолжает активно развиваться, — одна из ключевых цитат обращения.
Местные жители обвинили форелеводов и в других грехах. Например, в том, что изначально людям обещали разводить на их озере только малька форели, а сейчас разводят товарную, то есть большую рыбу, более опасную для экологии. Люди также утверждают, что форелевое хозяйство перекрыло въезд на полуостров, на котором местные жители всегда собирали грибы и ягоды. Еще одна претензия: форелеводы не соблюдают правила утилизации мертвой рыбы и отходов, устраивая могильники в непосредственной близости от деревни, что привлекает диких зверей, в особенности медведей.
Местных жителей удивляет и сам факт, почему на их небольшом и непроточном водоеме было разрешено разводить форель.
Не секрет, что форелевые хозяйства нередко превращают небольшие озера в безжизненные водоемы с нарушенной экологией. Мы опасаемся, что таким скоро станет и наше Сяргозеро, — еще одна цитата из обращения.
Письмо возмущенных сяргозерцев полетело в самые разные инстанции — от природоохранной прокуратуры и прокуратуры района до администрации района и Министерства природных ресурсов и экологии Карелии. Люди просили вмешаться в ситуацию, провести проверки форелеводов и не допустить социального взрыва.
Ответы пришли от всех. Вариантов ответа было два — либо это «не в нашей компетенции», либо «проверки провели, нарушений не выявили» (копии ответов есть в редакции).
Фильтр не обманешь
Мостик через речушку. Слева озеро Сяргозеро (вид как на верхнем фото). Поворот налево на мыс, еду по грунтовой дороге. На въезде в деревню огромная плотва на цепях, та самая «сярги». Подарок художника из Москвы, полюбившего эти места и так и оставшегося здесь жить.
Сама деревня… исторической ее сейчас вряд ли назовешь. Сегодня здесь солянка из старых строений и новостроек. Вдоль дорог и во дворах остовы старых машин и какие-то самодельные каракатицы. Заборы разнокалиберные — кто как смог. Коровы и лошадь тоже присутствуют.
В общем, типичная российская деревня XXI века — с нищетой, разрухой и редкими признаками цивилизации, вроде ТВ-тарелок. А еще с форелевым хозяйством, которое расположено в 1,5 км от деревни и которое стало предметом конфликта.
Лидия Еремеева — одна из активисток деревни. Она борется с форелеводами практически с самого их появления. Ее дом и баня стоят на берегу озера. Десять лет жизни женщина потратила на эту войну. А все, говорит, зря.
У меня больше нет желания этим заниматься. Руки опускаются. Равнодушие власти возмущает. Мы ведь даже обращение Путину написали, которое быстро замяли. Все без толку. Даже пробы воды брали пару лет назад, в Петрозаводск возили. Но ничего опасного не выявили. Все в норме, нам сказали. Но только мы-то видим другое. В Сяргозере всегда была чистая вода. До того, как они пришли, — Лидия Кирилловна с грустью машет рукой в сторону хозяйства.
С ее слов, форелеводы могут что угодно говорить про то, что не вредят, и какими угодно бумагами прикрываться, но местные жители видят иную картину.
— У нас станция на берегу, воду качаем насосом. Так вот фильтры снимаем, будто машина на солярке работала. Забиты все. Менять часто приходится. Два дня простоит, уже налет. Желчный такой, а вода в слизи. 10 лет назад не было такого. Вода не оседала на ведрах. Форелеводы сами воду для питья привозят в канистрах. С озера не берут. Соседка поваром там работает, говорила. Весной, когда лед сошел, все камни на берегу словно в ржавчине были. Потом смыло. Как ветер со стороны хозяйства, так гонит эту дрянь к нам, в деревню. У нас еще ничего, а с той стороны мыса, что напротив хозяйства, ужас просто — там воду невозможно брать и запах.
Лидия Кирилловна просит своего супруга показать мне фильтр. Тот снимает его прямо из насоса, дает потрогать. Действительно, какая-то темная слизь.
Недавно меняли, — с грустью говорит мужчина.
Главная претензия, со слов Лидии Еремеевой, в том, что хозяйство открыли на их маленьком и непроточном Сяргозере рядом с деревней. К слову, та же претензия — соседство с деревней — и у других противников рыбоводов. Люди при этом понимают, что норм удаленности форелевого хозяйства от деревни законодательно не существует, это, скорее, вопрос договоренностей между местными жителями и этики самих форелеводов. У последних другая логика — они стараются получить рыбоводные участки поближе к деревням, поскольку здесь есть и электричество, и дороги.
Здесь вся грязная вода к нам идет. У них еще на Елмозере, недалеко отсюда, есть хозяйство, но там хоть не мешают людям, там нет деревень. И озеро больше. Пусть бы работали, но зачем около нашего населенного пункта?
Про те самые слушания в 2006 году и позднее моя собеседница тоже высказалась критически.
— Иллюзия это схода была, для галочки. Если и был кто за, тот сейчас уже против. Поняли, что только вред от них. Не только воду портят. На горе там могильники рыбы. Слышали мы и про то, что кровь в озеро спускают. А как проверка приезжает — все хорошо у них. Как так?
Рыба дохнет, объемы превышают
Мне удалось пообщаться с Юрием Кондроевым, который пять лет с самого открытия трудился управляющим ООО «Онежская форель». То есть знает там от и до. Он не стал отрицать, что был рад, когда хозяйство появилось.
Юрий Кондроев
— Пока там работал, пока развивались, все нормально было. Зарплату вовремя всегда платили. Малька растили, как обещали. При мне воду для питья не привозили, пили отсюда. Это потом пошло. Обещали молодняк, а потом без объяснения причин развернулись по полной. Пошла товарная рыба. Видимо, так и задумывали, просто не хотели людей пугать.
По словам Юрия Кондроева, одна из серьезных проблем — гибнет много рыбы в садках. Если зима, то все это гниет прямо в озере, никто зимой садки не поднимает, лед ведь.
После зимы бывает, что по полтонны дохлой в садке. Это сейчас крематор купили, чтобы сжигать, а раньше экскаватор яму на горе копает тонн на десять и туда все это свозится. Знаю, видел, даже участвовал. Либо медведям на приваду. Охота открывается, шеф приезжает и пошли зверя гонять.
Бывший управляющий опроверг информацию, что кишки и кровь, как говорят некоторые местные, сливают в озеро. Отходы, с его слов, отправлялись при нем в яму. Кишки и вовсе не снимали, только кровь. Что касается экологии, то Юрий Кондроев уверен: проблемы с водой в Сяргозере связаны именно с форелеводами.
Есть такое понятие как расчет по объему выращивания рыбы, рыбоводно-биологическое обоснование (РБО). Исходя из этого расчета определяется, сколько можно выращивать на водоеме форели, каким количеством корма кормить ее, чтобы водоем самостоятельно справлялся с этой нагрузкой. В расчете по Сяргозеру обозначена цифра в 300 тонн.
Заявленные объемы не выполняли. Вместо 300 тонн больше растят. Знаю, что в прошлом году (2017-м, — прим. автора) уже к сентябрю 400 тонн было. Это представьте — как 100 коров постоянно гадят в озеро. Подо льдом все время тина и органика, фекалии. Не было такого до них. При этом воду на анализ постоянно отвозят. И все хорошо.
Повар Татьяна Пасюкова, о которой говорила Лидия Еремеева, и сейчас работает на форелевом хозяйстве. Женщина не побоялась сказать то, что думает про форелеводов.
А что мне скрывать? Они мою позицию знают. Я против этого всего. Слизь есть, качество воды сейчас плохое. Для питья работники воду возят из Шалговар. Но готовлю я на этой озерной воде, — говорит Татьяна.
Николая Баранова в деревне зовут молочником. Не потому что молоко продает, а потому, что когда-то работал в молочном бизнесе. Он тоже один из тех, кто объявил войну форелеводам.
Николай Баранов
— Основная претензия к ним — хозяйство открыто рядом с деревней, вредит ее экологии. Я тоже писал множество писем — и в Минприроды, и в Следственный комитет, и в ФСБ, главе Карелии. На все письма тоже пришли отписки, — Николай достает огромную пачку писем.
С его слов, все ответили, что в ООО «Онежская форель» все хорошо. Единственное нарушение, с его слов, что землю им выделили из земель сельхозугодий, но она потом почему-то потом стала вдруг их частной.
Все остальное хорошо. Только люди, которые пишут отписки, воду эту не пьют. Сами форелеводы воду из озера тоже не пьют. А мы пьем. И мы видим, что происходит. В том числе с рыбой. Один раз мне попался в сетки лещ с красным мясом. Я уж молчу про то, сколько они тухляка вывозят на гору. Там лес пахнет медвежьим, извините, ссаньем. Табуны медведей там. Табуны! В этом году рыбы дохло немеряно, — говорит Николай.
По словам молочника, он не раз пытался поговорить с директором предприятия Александром Козыревым. Только все без толку.
— Они все на пальцах там. Сын директора Артем грубо меня посылал. Хотя я нейтралитет соблюдал до этого. Биться с ними бесполезно, — Николай передает мне пачку бумаг.
Оккупировали полуостров, обманули с мальками
Для карела Владимира Естоева появление форелеводов рядом с родной деревней, где провел детство, куда часто приезжает и где у него живут родители с весны по осень, тоже беда. Он уверен, что все обоснования и бумаги, которые есть у форелеводов, реальность не отражают.
Владимир Естоев
— Форель нельзя разводить на таком маленьком озере как Сяргозеро. Соединение с другим озером Сонозером давно высохло, там пешком можно пройти. Водоем должен быть большим и проточным, а у нас пара ручьев впадает, вся дрянь здесь остается, — уверен Владимир.
Он тоже верит своим односельчанам и считает, что форелеводы превышают и объемы выращивания рыбы. Тем более что на обмане их уже ловили.
Про то, что только мальков будут выращивать, обманули. Теперь врут про количество рыбы. Я год назад квадрокоптер запускал над хозяйством, 18 садков насчитал. А они говорят, что меньше. Возмущает, что полуостров перекрыли глухим забором. Теперь это вдруг их земля. Дорогу обещали сделать, но сделали только для себя, — вспоминает Владимир Естоев.
Владимир согласился составить мне компанию и съездить к форелеводам. До этого я честно пытался связаться с отцом или сыном Козыревыми. Но телефоны, которые мне дали местные, либо молчали, либо никто не брал трубку.
Вместе с Владимиром мы пошли на лодке, то есть водой, в сторону садков. К самим садкам не рискнули подходить, еще пальнут из ружья. Покружились немного, никого на берегу не заметили, садки как садки. Посчитали на вскидку — что-то в районе 12-13. На берегу домики и хозяйственные помещения. Ничего криминального.
Вторая попытка попасть к форелеводам была по суше. Вот тот самый забор. Обойти его действительно невозможно, путь на полуостров закрыт. Бывший работник Юрий Кондроев утверждает, что сотрудники хозяйства видят, если кто подъезжает. Везде установлены камеры. Однако нас никто не увидел, никого движения. Постояв немного у забора и безуспешно попробовав позвать хоть кого-нибудь, мы отправились обратно в деревню.
То, что видно из-за забора
Народ против не только здесь
Пример Сяргозера и бунта местных жителей против форелеводов — не единственный в Карелии. Только в 2018 году громких случаев было два. Причем истории еще продолжаются.
Сначала жители деревни Войница Калевальского района заступились за залив озера Верхнее Куйто, где находится их деревня. В качестве объяснения причин нежелания пускать садки в залив люди приводят пример форелеводческой деятельности в ближайшей деревне Вокнаволок.
Жители Вокнаволока рассказали соседям, что с появлением садков вода около деревни стала непригодной для питья, дети больше не могут здесь купаться, по весне вода бурого цвета у берегов. Жители Вокнаволока писали обращения в надзорные органы, но получали лишь отписки. Пробы воды, конечно, хорошие. В общем, сценарий почти сяргозерский. Жители Войницы в прошлом году смогли отстоять свой залив. Управление рыбного хозяйства Минсельхоза Карелии отказало форелеводам в выделении участка. Однако буквально на днях жители Войницы сообщили нашему порталу, что история не закончилась. Участки планируют выделить вопреки мнению местных жителей. Люди даже подозревают власти в фальсификации протокола собрания жителей деревни.
Похожая ситуация произошла в прошлом году в Питкярантском районе на Ладожском озере, где местные жители не пустили форелеводов в Ууксинский залив самого крупного пресного водоема Европы. Там тоже, по словам местных жителей, есть примеры экологического убийства целых заливов, например, в районе Хийденсельги.
Из Сяргозера я уезжал в полной уверенности, что форелевому хозяйству на этом озере не место, что воду форелеводы загрязняют, и что имеют хорошее лобби в лице проверяющих и власти, потому что это экономика района, его налоги. Мне во что бы то ни стало нужно было встретиться с собственниками этого форелевого хозяйства отцом и сыном Козыревыми. И эта встреча состоялась.
Продолжение читайте завтра, 19 марта.
Все фото автора
Поддержано Muckraker-Russia — сетью журналистов-расследователей
